Белорусы – северо-западная этнографическая разновидность русских, величайшего народа Европы. По-научному это называется субэтнос. Все крупные народы делятся на такие субэтносы, исторически сложившиеся региональные этнографические разновидности со своими диалектами общего языка и оттеночными различиями друг от друга в общей культуре. У немцев это баварцы, саксонцы, гольштинцы, гессенцы, германо-швейцарцы, австрийцы, померанцы и др. У французов гасконцы, шампанцы, наваррцы, валлоны, бургундцы, провансальцы и др. Итальянцы тоже делятся на исторические области. Не нужно говорить, что Север и Юг Италии отличается, как два типа цивилизации.
Русские же традиционно делятся на малороссов, белорусов и великороссов. Это называется концепция триединства русского народа. Иногда выделяют закарпатских русинов, как четвёртый субэтнос. Вполне возможно.
Белорусы, отличаются от великороссов тем, что являются коренными автохтонными аборигенами на своей территории, а великороссы суть переселенцы. Собственно, они являются дочерним народом от белорусов и малороссов, как американцы-канадцы-австралийцы от англичан, как латиноамериканцы от испанцев. От малороссов белорусы отделены полесскими болотами, которые в раннем средневековье были непроходимым разветвлённым озером, как нынешние озёра в Финляндии, перетекающие одно в другое. Некоторая обособленность белорусов от других русских была обусловлена ещё и политически. Территория входила в состав ВКЛ и Речи Посполитой. С малороссами белорусы серьёзно различаются природно-климатическими условиями. Белорусы живут в зоне лесов на бедных почвах, а малороссы на плодородных почвах в лесостепной и степной зонах. У белорусов есть свой диалект. Он сохранился в сельской местности до сих пор и называется трасянкой. У малороссов это называется суржик. На границе Беларуси и Украины в регионе Полесья проживает переходная форма между белорусами и малороссами. Эти люди называются полешуки.
Великороссы живут в зоне рискованного земледелия, когда необходима диверсификация сельскохозяйственных рисков за счёт общинного крупноземельного хозяйствования. В длительном противостоянии кочевникам у них сформировалось сильное в военном отношение национальное государство Московская Русь, поэтому великороссов называли москалями. Это национальное государство стала основой имперского проекта, который существовал в начале в юридической форме Российской империи, а затем Советского Союза. Теперь Московская Русь в юридических границах бывшей республики РСФСР называется Российской Федерацией. Это национальное государство великороссов.
Все эти факторы привели в итоге к существенным различиям в менталитете, культуре труда, восприятию государственности разных субэтносов. Эти различия теперь лишь усиливаются, когда они оказались в отдельных государствах, в которых стали устанавливаться разные законы и порядки. Неизменным объединяющим началом всех ветвей русского народа остаётся мечта о справедливости, которая характеризует русских, как народ и как ядро евразийской цивилизации. В фундаментально ценностном плане все разновидности русских не отличаются друг от друга. Это и делает нас единым народом.
Некоторые субэтносы в Европе имеют свои государства. Например: австрийцы. Итало-швейцарцы, германо-швейцарцы и франко-швейцарцы уже 800 лет живут не в государствах основной массы своих этно-культурных соплеменников, а в отдельном объединённом государстве Швейцарская Конфедерация. Даже Гитлеру и Муссолини не пришло в голову укрупнить свои «великие нации» за счёт германо- и итало-швейцарцев. Подобная ситуация даёт северной разновидности итальянцев, южной разновидности немцев и восточной разновидности французов огромное преимущество. Их страна входит в огромное культурно-языковое пространство, охватывающее 80% континентальной зарубежной Европы, имея при этом преимущества малого управленчески эффективного государства. Швейцария стала туристическим центром и деньгоприёмником для беглых капиталов для населения, в десятки раз превышающего её саму.
Такая же ситуация имеет место в отношении таких малых государств, как Австрия, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Сингапур, и особенно микрогосударств: Люксембурга, Лихтенштейна и Монако. Это самые богатые и высокоразвитые государства мира. Они сочетают в себе преимущества большого культурно-языкового пространства без языковых барьеров и малого государства.
Если бы Белоруссия вошла в состав Российской Федерации, как того хотят некоторые российские ура-патриоты, то белорусы вкусили бы все прелести российских законов. Федеральные законодатели меньше всего заинтересованы учитывать местные специфические особенности. Белорусские предприятия были бы приватизированы «эффективными менеджерами». Нет ни одного примера, доказывающего, что роттенберго-михельсоны управляют своими заводами успешнее, нежели белорусские министерства их белорусскими аналогами. Белорусское социально-экономическое благополучие очень хрупкое. Оно сочетает особенности культуры трудовых отношений, трудового законодательства, гос. финансирования прикладных наук, госзаказа, системы образования с распределением студентов и т. п. Федеральный Центр не сумеет обеспечить филигранный баланс всех этих факторов. Резко снизится макроэкономическая эффективность высокотехнологичных и организационно сложных белорусских производств. Это произойдёт, даже в том случае, если они каким-то чудом не перейдут к фридманам-дерипаскам, а останутся в государственном управлении сечиных-шуваловых, которые больше всего на свете любят осваивать бюджетное финансирование так, что часть его оседает в посреднических фирмах на оффшорных счетах.
Сельское, коммунальное и лесное хозяйство перейдут в своём развитии на российский уровень.
Неизбежное при этом падение благосостояния белорусского населения будет, конечно же, компенсироваться из федерального бюджета. Вряд ли российское население будет довольно этим фактом. Зато российская пропаганда будет изощряться в разжигании межнациональной розни, рассказывая россиянам-великороссам, что белорусы, дотационные нахлебники, сели им на шею, да ещё, и не довольны.
Белорусы в массе своей подспудно понимают, что иметь своё малое суверенное государство очень хорошо. В таком государстве, собравшись большой группой, можно заставить власть изменить законодательство, если она в чём-то по мнению народа перегнула палку. Это могут инициировать даже несколько идейных интеллектуалов. Есть конкретные примеры этого из новейшей истории белорусского государства. В большом же суверенном государстве, таком, как Китай или Иран, докричаться до власти практически нереально, а в малом, но несуверенном, таком, как Молдова или Латвия, нет смысла, так как власть в них не решает практически ничего.
Таким образом, быть частью большого народа, имея отдельное малое государство со своими законами, просто выгодно. Те, кто такое имеет, живут лучше всех в мире.
